— версия для печати

И сказали повитухи Фараону: ведь не как женщины египетские еврейские: так здоровы они…

Исход 1:19

В слове: «сказали» (תאמרן) буква нун стоит в конце слова с огласовкойкамац. В Бытие, 31:14, мы читаем: «И ответила Рахель и Леа, и сказали (ותאמרנה) ему».

Сходные примеры можно найти в Исход, 29:35 (אותך — אותכה), Исход, 13:17 (ידך — ידכה) и в некоторых других местах в Торе.

Перед тем, как объяснить эти различия, напомним, что язык, обороты, написание и даже сами буквы подвержены влиянию времени. Они зависят и от того, кто и где ими пользуется. Всё это, разумеется, вступает в конфликт с убеждениями тех, кто слепо верит в святость каждого слова и каждой буквы в Торе, словно Тора, которая у нас, с аптечной точностью совпадает с данной на горе Синай Моисею. Тот же, кто жаждет знаний и ищет правду, быстро поймёт, что на протяжении более чем двух тысяч лет текст Торы претерпел массу изменений.

Чтобы не быть голословными, приведём слова самих мудрецов Талмуда. Гемара в трактате Хулин, 137б, говорит: «Когда рав Иси, сын Хины, приехал из Вавилона, рабби Йоханан застал его, когда он учил своего сына слову ‘овцы’ (он учил своего сына говорить ‘овцы’, хотя в мишне в Хулин написано ‘овечки’). Рабби Йоханан сказал: Научи его говорить ‘овечки’; рав Иси возразил: но ведь сказано: ‘овец двести’ (Бытие, 32:15). Рабби Йоханан ответил: у Торы – свой язык, у мудрецов – свой язык».

Также и Тосафот в комментарии к трактату Йома, 25а, объясняют, что Тора называет кидаром головной убор первосвященника, но когда мудрецы говорят о кидаре, они имеют в виду шапку обычного священника.

Мы видим, как Тора даёт вещам одни названия, а мудрецы – другие. Но кто же тогда подтвердит, что знаки и кисти, упомянутые Торой, это и есть филактерии и цицит, о которых столько говорили мудрецы?

Даже в языке одного и того же периода встречаются речевые различия между обитателями разных регионов. Тосафот пишут в комментарии к Бава Кама, 83а, о ‘наречии Сурси’: «Сурси – язык арамейский… слегка отличается от него, как бы иностранный, на котором в одной стране говорят чище и правильнее, чем в другой. Обращенец Онкелос перевёл слова Торы о холме свидетельства как סהיד דגורא הדין, в то время как Лаван назвал этот холм יגר סהדותא». Тосафот пишут о двух разных диалектах одного и того же языка – арамейского. Один – сирийский арамейский, а другой – вавилонский арамейский (язык Арам-Наараима).

Со временем меняется не только язык, но и способ написания букв. В трактате Санhедрин, 21б, Гемара говорит: «Сперва Тора была дана народу Израиля в древнееврейском письме (почти идентичном ханаанейскому) и на святом языке. Во врмена Эзры она была дана им заново ассирийским письмом (современный алфавит) и по-арамейски». Поди знай теперь, что за изменения произошли в тексте, после того как и язык, и письмо в корне изменились.

Святые Писания, вне всякого сомнения, претерпевали изменения текстуального и языкового порядка. В иерусалимском Талмуде, трактат Мегила, гл. 1, з. 9, сказано: «Жители Иерусалима писали вместо ירושלים –ירשלימה и не усматривали в этом безграмотности. Вместо צפון они писалиצפונה, а вместо תימן – תימנה».

Там же рассказывается и о буквах: «В первых свитках Торы буквы ה и מне были закрытыми» – т. е. сами знаки выглядели иначе.

Но вот что поразительно: оказывается, не только язык, грамматика и форма письма меняются со временем; само отношение к святости текста Писания стало иным. Если жители Иерусалима писали вместо ירושלים –ירשלימה, не усматривая в этом ничего предосудительного, то в трактате Шаббат (104а) мудрецы придали малозначительной детали столь большое значение, что сделали дополнение к одной из заповедей Торы: «Сказал рабби Йирмия – а может, то был рабби Хийя: буквы פ ,צ ,נ ,מ и כввели (в употребление) пророки (в качестве букв, которые пишутся по-разному в середине и в конце слова – т. н. “двойных букв”). – Разве так? А ведь на то и сказано: ‘Вот заповеди’, что пророки  не вправе что-либо менять или придумывать от себя… видимо, эти буквы были забыты, и пророки ввели их по новой». Этот принцип – «забыли и ввели по новой» – является замечательным способом ответить на любой вопрос на свете. Теперь ясно, почему в наше время так дрожат над уголком йуда.

После того как мы доказали, основываясь на высказываниях мудрецов, что язык и написание текста Торы менялись, направим наши стопы в публичную библиотеку и посмотрим, как были написаны свитки Писания, найденные в Иудейской пустыне. Эти свитки были написаны в эпоху Второго Храма. Они находятся в Музее Израиля. Попутно приведём несколько цитат из работ учёных, исследовавших их. Авраам Меир Хаберман пишет в своей книге о свитках Мёртвого моря на стр. 31: «Из всех двойных букв во всех свитках можно найти только простой נ – остальные четыре буквы всё ещё не определились толком, и от свитка к свитку мы видим различия между закрытыми, открытыми, согнутыми и прямыми буквами».

Здесь надо пояснить, что в перенятом ассирийцами арамейском письме, из которого развился современный кубический шрифт (еврейские источники называют его ассирийским), было всего 22 буквы – и среди них ни одной двойной. В Библейской Энциклопедии, ст. Алфавит, написано: «В древнем алфавите, на всех стадиях его развития: ханаанейской, древнееврейской и арамейской,  каждый знак писался обособленно, ввиду чего все его буквы можно было рассматривать как конечные, даже те, которые стоят посреди слова».

Когда вы попадёте в музей Израиля, наш добрый читатель, обратите внимание на то, что в этих свитках в конце большинства слов вместоך стоит ה или כה (ידך — ידכה), вместо ת – תה (אמתך — אמתכה). Это объясняет, почему в Торе пишется то תאמרן, то תאמרנה.

Кому-то может показаться странным, что Гемара в трактате Менахот (37а) делает вывод из написания ידכה в стихе «И да будет это знаком на руке (ידכה) твоей»: «Откуда мы знаем, что филактерию для руки накладывают именно на левую руку? – Рав Аши сказал: Потому что написано ידכה». Раши даёт два альтернативных объяснения словам рава Аши: «ה в конце слова выражает женский род; женский род подразумевает руку, в которой мало силы, как у женщины, то есть левую. Или же само слово ידכה означает руку бессильную». Сходным образом разные толкователи комментируют и в других местах окончание כה, стоящее вместо ך. Мы уже продемонстрировали и доказали, что это всего-навсего результат естественного языкового процесса, не имеющий тайного или глубинного смысла.

Обо всех толкованиях такого рода прекрасно высказался Маймонид в третьей части «Наставника растерянных» (гл. 43): «Мудрецы, действительно, упомянули некоторые причины соединения четырёх видов растений – лулава – в ключе толкований, доступных Тому, кто ведает их пути. И это у них нечто в духе лирического отступления – а не то чтобы в этом заключалась суть стиха. В отношении к толкованиям мудрецов люди делятся на две категории. Одни представляют, что мудрецы объясняют таким образом смысл написанного, а другие смотрят на эти толкования свысока и смеются над ними, поскольку видят, что они не раскрывают подлинного значения стиха. Первые ведут борьбу не на жизнь, а на смерть, чтобы доказать правоту и справедливость этих толкований, чтобы соблюдать их как указание стиха. Они утверждают, что закон, выведенный из таких толкований, ничем не отличается от любого другого принятого закона. И ни те, ни другие не понимают, что всё это – лирические отступления, поэзия, отнюдь не призванная улаживать логические вопросы. Этот способ получил признание в те времена, и так поступали, подобно тому, как пишут поэты в своей поэзии».

Итак, повсюду, где мы встречаем: «надлежить читать не… а…» – это всего лишь лирическое отступление, витиеватости, вставленные для красоты речи. Они не имеют глубокого смысла, сокрытого от глаз толпы, не несут никакого дополнительного значения, не содержат намёков на высокие премудрости, и даже то, что изначально было заключено в стихе, опытный толкователь умело испакостит вот такими витиеватостями. И уж конечно, из них не стоит делать выводы, касающиеся hалахи.

0